Современная жизнь слишком стремительна, мы все попали в сумасшедшую круговерть ее темпа, едва успеваем угнаться за ее лихорадочным ритмом. Перед нашими глазами бесконечной вереницей событий мелькают картинки, накладываясь одна на другую: даты, события, дела, проблемы, встречи, обязанности, и вот уже в воздухе витает вопрос — кто я, где я… А порой просто необходимо усилием воли заставить себя остановиться, нажать на паузу, отдышаться, оглядеться и пусть весь мир подождет! Ведь это огромный несоизмеримый и давно запущенный постоянно движущийся механизм и ничего с ним не случится без одной-единственной крошечной песчинки.
И в такой момент просто необходимо под покровом ночи, чтобы не дай бог не одуматься, вспомнив о делах или чтобы никто не позвонил, не написал и не остановил, сорваться и умчаться, сбежать от всей этой суеты-сует и бесконечных забот, обязанностей, от надоевших будней, а главное от благ цивилизации. Сбежать на край света, туда, где перечисленное выше теряет всякий смысл, да и нужен ли он, этот смысл в незабываемый день в этом незабываемом месте, откуда спустя пару часов, вдруг вспомнив о реальности, я выталкивала себя силой!
Ведь не столь важно, сколько дней в нашей жизни, а сколько жизни в наших днях.
Невероятно, но именно эти подаренные полдня стали самым запоминающимся моментом всего путешествия в Дагестан, самым фантастичным, невероятным и удивительным завершающим этапом исследований красот Нагорного Дагестана.
Готовясь к поездке, я ничего не знала об этом дагестанском Ласточкином гнезде, об этом удивительном городе, покинутом людьми, городе-призраке, расположившемся на вершине неприступной горы, где домики, словно игрушки ЛЕГО нанизаны на огромную скалу, сгруппировавшись, плотно прижавшись, поддерживают друг друга.
Многие знают мои пристрастия к подобным древним местам, сама я не могу описать, почему сложилась эта любовь, да и разве это важно? Важны мои эмоции, мои ощущения, внутреннее состояние, охвативший трепет при виде полуразрушенного города, скорее похожего на вершину пирамиды, основание которой уходит глубоко вниз и укрыто в недрах горы Гамсутльмеэр. Потрясающий город казался продолжением скал, сам весь каменный, он словно вырастал из камня.
Именно та дорога, по которой мы сюда пришли — единственная и всегда вела в город, на всем своем протяжении была укреплена каменной кладкой, остатки которой мы и видели. За каждой семьей был отведен определенный участок и жители старательно поддерживали его в порядке.
Пытаясь унять охватившие волнение, смятение — с чего же начать, как ничего не пропустить, я шагнула внутрь: ну здравствуй, город-призрак Гамсутль, принимай гостей, мы пришли с миром, с глубоким почтением и уважением к твоей древности, показывай, что тут у тебя и рассказывай, как же ты живешь?
Нет, не смогу описать свои эмоции, я конечно попробую, но вряд ли получится. Да и как можно рассказать о чем-то потаенном, сокровенном, о том, как каждый обветшалый разрушающийся дом, увиденный мною, каждая приоткрытая дверь, приглашавшая войти,
каждое окно, зияющее пронзительным ультрамарином неба,
поведали мне свои тайны-секреты. Какое счастье, что мы, четверо, были здесь совершенно одни, умышленно отдаляясь друг от друга, разбрелись в разные стороны: каждый хотел проникнуться и прочувствовать ауру, услышать и увидеть только то, что предназначено ему одному и никому более.
Время безжалостно и оно оказалось слишком беспощадно к этому селению, покинутому людьми, постепенно и неумолимо разрушая это творение рук человеческих только потому, что жизнь ушла отсюда, ее здесь больше нет. Такая вот жестокая плата за приход цивилизации в эти края.
Точный возраст селения не известен, но если использовать информацию из иранских архивов, можно утверждать что Гамсутль вместе с Дербентом и Чубутлем является одним из самых древних поселений Дагестана. Построенный на уступе горы и недосягаемый с трех сторон, по одной из версий город приглянулся одному из ханов-завоевателей, и совершенно не случайно- ведь отсюда великолепно просматриваются все близлежащие окрестности и нежданных гостей можно увидеть издали.
Название Гамсутль вполне может означать «у подножья ханской башни».
Осторожно ступая по узким улочкам, поднимаясь по ступенькам, стараясь ни к чему не дотрагиваться из боязни нечаянно разрушить без того хрупкие детали, опасаясь нарушить уединение, я исследовала каждый дом, заглядывала во все двери-окна-арки!
Невероятно, время здесь будто остановилось на каком-то определенном этапе и все окружающее меня больше походило на декорации к историческому фильму, а не на обычный аварский город, где еще совсем недавно жили совершенно обычные люди. Когда-то их было не так уж и много- около тысячи, но для такого небольшого городка вполне существенное количество. Так же как и мы, они просыпались по утрам, радуясь новому мирному дню, кто-то спешил на работу в поликлинику, в магазин, маленьких детей отводили в садик, те, кто постарше сами бежали в школу, благо все это было буквально в шаговой доступности.
Кто-то снаряжал телегу и кормил лошадей — сегодня предстояла поездка в селение Чох за продуктами и медикаментами. Кому-то из стариков было пора получать пенсию и они, весело обсуждая предстоящее небольшое путешествие, тоже рассаживались на телеге.
Как бы не старалась, я не могла все это себе представить, фантазии не хватало, а взгляд упирался в сухую траву, выбивающуюся со всех щелей и оккупировавшую комнаты,
в сломанные окна и выбитые стекла,
в развалившиеся каменные перегородки…
Глядя на беспорядочное нагромождение домов на скале, я не могла понять, удобно ли было в них жить хозяевам, но то, что строительство было экономичным, это точно: ведь у всех этих жилищ под заднюю стену приспособили скалу.
Другие стены домов, конечно же, тоже были из камня и по качеству обработки, а также по количеству этажей можно судить о благосостоянии хозяев. А вот кровля у всех домов была одинаковая: крышу устилали бревнами, сверху укладывали землю и утрамбовывали ее. Когда погода портилась и шли дожди, такая крыша не выдерживала натиска стихии, поэтому ее периодически обновляли.
На верхних этажах домов, за обвалившимися стенами просматриваются крошечные комнаты, брошенная сохранившаяся утварь. Представляете, если б там были балконы или лоджии, то какой прекрасный вид открывался бы гостям, присевшим в кресло-качалку на утренний кофе с лепешками чудУ: горы, ущелья, леса
и улочка, по которой я волею случая имела счастье прогуливаться!
Одинаковые по цвету, сливающиеся с горой домики, все же имели украшения: резные двери и арки! Больше всего меня поразило именно разнообразие арок: каким образом древним умельцам удавалось возводить такие арочные своды? А главное- зачем? Значит, прекрасное не было им чуждо.
Еще я обратила внимание на различные углубления на стенах внутри домов, что-то типа полочек.
Пора было перевести дух и перед дальнейшим обследованием города немного перезагрузиться, а для этого мы все как-то разом собрались перед скалой и стали взбираться на самый верх. Это было сложно, скажу я вам, ни ограждений, ни каких бы то ни было конкретных ступенек, а может быть, они просто развалились?
А иначе как же местные жители поднимались на самый верх? Не без труда все мы благополучно забрались, расселись и устроили второй завтрак с видом на брошенный, покинутый город, но не одинокий. Не так уж и часто, но туристы посещают его, те, кому необходимо либо остановить время, либо отмотать его назад, приходят сюда, есть смельчаки, которые остаются здесь ночевать.
Город на скале и его жители в какое-то время попали в жернова Кавказской войны и именно здесь имам Шамиль и его сподвижники встречали огнем и мечом русские войска.
Но Гамсутль не поддался атакам, оставшись стоять непреступным, в то время он был еще сильный, храбрый и непобедимый, потому что был нужен людям.
Но благодаря удобному стратегическому расположению селения в его жизни есть очень неприятная страничка: лидер горцев располагал здесь казармы своих войск, конюшни и даже тюрьмы. Жесткий в своих решениях, непокорный Шамиль ссылал в этот город на скале всех провинившихся и непокорных ему людей. Вот так, возможно вон те остатки отдельно стоящего здания и были тюрьмой?
Но не будем о грустном, хотя, не смотря на солнечный и ясный день именно грусть поселилась здесь.
Вслушиваясь в звенящую тишину иду по нижней улочке, печально вглядываюсь в полуразрушенные остовы домов, стоящие отдельно — их некому поддержать. Заглядываю в приоткрытые двери: по закону гостеприимства горцев они должны быть всегда открыты для любого путника, а сейчас словно в надежде, что когда-нибудь в них войдут хозяева и жизнь продолжится. Но время невозможно повернуть вспять и именно поэтому Гамсутль, город с тысячелетней историей дошел до такого плачевного состояния, он рыдает, он разрушается, рассыпается очень быстро и основательно.
Разглядываю чудом сохранившиеся на стенах домов надписи на арабском языке
и вдруг вижу древнюю мечеть.
За свою долгую историю Гамсутль сменил три религии, ислам пришел сюда после зороастризма и христианства. И почему я не заглянула в мечеть? Наверное меня отвлек поразительно красивый вид на город с этой точки, да он просто красавец, не оторвать взгляд. Седовласый, всеми покинутый, оттого невероятно грустный, но благородный старец!
Летом в 1983 году город посетила экономико-географическая экспедиция Института географии АН СССР из Москвы, и уже тогда селение было практически пустынным, всего лишь несколько стариков доживали свой век вместе с угасающим городом. Уже в то время дорога в селение почти заросла, и пройти по ней можно было только пешком. На все селение был один телефон с односторонней связью: на него могли позвонить из Чоха, но из села никуда позвонить было нельзя. Старики-старожилы делились воспоминаниями:
«Еще лет 20–30 назад город жил и здесь было многолюдно, приезжала кинопередвижка, было легко общаться с соседними селениями Согратль и Чох.»
Но что случилось потом? Почему все жители города на скале покинули его, бросили, практически предали? Ведь здесь остались могилы их предков?
Все оказалось слишком просто и банально: многим семьям стало тесно в маленьких старинных домах, в большинстве своем однокомнатных (а как же они до этого жили в них тысячи лет?). Хорошие земли берегли под сенокосы, строить на скалах больше никто не хотел, да и нет в наше время такой необходимости.
Поэтому постепенно люди стали переселяться в ближайшие села и города. Они уходили за лучшей жизнью и кто их за это может обвинить?
Пройдя чуть дальше по единственной длинной и ровной улочке из общей однотонной цветовой гаммы мой взгляд выцепил яркие пятна: на втором этаже одного из домов висели какие-то тряпки, рядом валялись улики!
Мелькнула пронзительная мысль-люди, здесь живут люди! Но потом я вспомнила о единственном жителе Гамсутля Абдулжалиле Абдулжалилове, который какое-то время пожив в современном мире, лет 20 назад вернулся в свое заброшенное родовое село. Город на скале стал для него и смыслом жизни и последним пристанищем: в апреле 2015-го года преданный житель умер и тогда Гамсутль опустел совсем, он стал одиноким.
Время, время, время, вот опять оно диктует свои условия и нам пора…
Возвращаться решили другой дорогой, обнаруженной под городскими стенами: т. е. если стоять лицом к городу с видом на главную арку,
то мы пришли справой стороны, а уходим влево. Но нам с Мариной никак не уходилось и тогда мы уже только вдвоем продолжили осмотр, хотелось остаться в городе еще и еще. Прошлая жизнь со всеми ее прелестями осталась где-то слишком далеко и казалась чем-то эфемерным, память о прошлом размылась, мысли испарились. Марине вообще пришла идея с ночевкой и мы размечтались, как бы это было здорово: встретить здесь и закат и рассвет, как вдруг от какого-то постороннего звука я вздрогнула- телефон! Вот и все, мечты рассыпались, а голос Оли на том конце торопил: «Дорогу мы проверили, можете идти по ней, мы вас ждем!»
Грусть и только грусть накатилась, накрыла и придавила…
Свежие комментарии