О сказочных чащах, загадочных горах, зеркальных озерах и непроходимых дорогах Карелии

Кто-то скажет обратное, но нам повезло. В сердце республики с экспедицией «Дебри Карелии» мы попали в середине сентября — буквально на наших глазах леса из зеленых становились золотистыми. И только уходящие в небо сосны и пушистые ели неизменно сохраняли свой изумрудный цвет. 

Ранним утром 19 сентября мы сошли с поезда на платформу петрозаводского вокзала. Тогда все началось. 

Если нарисовать маршрут нашего путешествия на карте, то он отчетливо напоминает треугольник. Из Петрозаводска мы добрались до Тулмозерского медеплавильного завода, оттуда — к каскадным водопадам Белые Мосты. Заехали на форелеводческое хозяйство «Янисъярви», в Рускеалу, отправились на озеро Толвоярви. После озера покорили загадочную гору Воттоваара и, пройдя через дикие леса, смотрели на озеро Пизанец с высоты птичьего полета. Возвращались к цивилизации через вулкан Гирвас и заповедник Кивач.

Мурманская трасса, по которой мы ехали до базы «Авиатор», стартовой точки нашего путешествия, сначала казалась обычной дорогой. Только спустя пять дней, когда мы на внедорожниках наконец выехали из леса в сторону вокзала, сравнивали ее с автобаном.

 

Если бы не машины, на которых мы пробирались сквозь чащи, переезжали вброд реки из воды и грязи, ничего бы мы не увидели. Карелия невероятно гостеприимный и скрытный край. Чтобы открыть настоящую красоту, собрать горсть дикой брусники и грибов, нужно быть готовым к дорогам, по которым не проедешь на мирном городском седане и иногда не пройдешь пешком. 

За пять дней на нашем пути встретились три водопада. Хотя местные чаще называют их словом «падун». Первым был каскад водопадов Юканкоски, что в переводе с финского означает «порог Юкки». Русские же зовут его Белые Мосты. Спокойная речка внезапно обрывается и по базальтовым скатам падает вниз с высоты 19 метров.  

 

На второй день, в нескольких километрах от горного парка «Рускеала», мы доехали до других падунов. Это место покажется вам знакомым, если вы фанат советского кинематографа. На Рускеальских водопадах проходили съемки черно-белого фильма «А зори здесь тихие». 

Из республики нас провожал водопад Кивач. Дождь тогда шел целые сутки, мы просыпались под его мерный стук и под него же добирались из воттоваарской глуши до заповедника. Эти каскады не снимались в фильмах, зато о них писали Гавриил Державин и Федор Глинка. Возраст Кивача — примерно 8000 лет, а камни, по которым бегут воды, гораздо старше — им около 2 миллиардов лет. 

В Карелии более 60 тысяч озер и рек. Речь только о тех водоемах, у которых есть название. В нашем путешествии озера сопровождали нас постоянно. Реками и протоками одно озеро провожало нас к другому. Некоторые совсем маленькие речушки мы преодолевали вброд, какие-то — по рукотворным насыпным дамбам. 

У озер мы всегда останавливались на ночлег и разбивали лагерь, чтобы с утра вскочить как можно раньше и ловить объективом рассветы. Тут нам не повезло. Солнцем радовал только второй день экспедиции — в шесть утра оно отразило в стальных водах озера Сюскюярви небо и через полтора часа по-хозяйски разбудило местные леса. 

Карельские озера вполне можно назвать совершенно другим миром. В их водах плотва, окунь, щука, лещ, ряпушка, налим. Там же водится озерная кумжа. Этот вид занесен в Красную книгу — сейчас популяцию пытаются привести в норму с помощью искусственного воспроизводства. Форелеводческое хозяйство «Янисъярви» — единственная ферма в Карелии, где восстановлению численности этого вида уделяют отдельное внимание. Ферма находится на одноименном озере — там мы смогли приложить руки к восстановлению популяции кумжи и собственноручно выпустить мальков в открытое озеро. 

В западной части республики спряталось озеро Толваярви. На берегах хвойные леса, а на самом озере рассыпались сразу 23 островка общей протяженностью всего 0,82 км. Рядом с ним мы оставались на ночлег в конце второго дня. И эта ночевка была чуть ли не самой уютной за всю экспедицию. На поляне, укрытой от ветра невысокими холмиками, стояли два деревянных дома с кострищем внутри и место для приготовления еды с самодельными лавками. Некоторые ночевали прямо внутри домиков без окон, оставив палатки в джипах. 

За время путешествия нам, кажется, удалось увидеть самое прекрасное из всего озерного, что есть в Карелии. До скалистых берегов озера Пизанец мы добирались через лес. Впервые в жизни стало понятно, что значит выражение «мягкий мох». Мы спускались по заросшему лесом склону, и подошвы утопали в моховой перине. Тропинок и даже намека на них не было — пока добрались до Пизанца, мы успели сказать карельскому лесу пару крепких выражений. 

Но это того стоило. На самом деле Пизанец — скалистое ущелье длиной шесть километров, наполненное водой. В южной части высота его отвесных берегов достигает 100 метров. И это чуть ли не самое красивое, что мы видели на этой земле.  

Если отъехать на несколько километров от Петрозаводска и спросить у первого встречного, знает ли он что-нибудь о рыбалке, скорее всего, в ответ он просто покрутит пальцем у виска. Потому что вопрос, в общем-то, глупый. Про рыбалку в Карелии знает чуть ли не каждый первый — это хобби, работа и целая философия. 

Рыбные месяцы — те, название которых заканчивается на букву «р». Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь и январь — все «карельское серебро», пойманное в эти периоды, отправляется на заготовку. Весенние месяцы отдают рыбе на нерест и рост, а после летних рыбалок ее сразу отправляют «в расход». 

Карельские водоемы — рай для рыболова, но вполне логично, что в труднодоступных местах улов будет крупнее. Без внедорожников до таких мест не добраться и лучше сразу обращаться к хорошим проводникам — они проведут машину по чащам и покажут настоящие рыбные сокровищницы. 

Вместе с нами путешествовал владелец форелеводческого хозяйства «Янисъярви» Данила Ручьев. От него мы узнавали все подводные тайны местных. О том, что лососевые — самый безопасный вид рыбы для человека (рыба этого семейства никогда не станет переносчиком заболеваний, опасных для нашей жизни), и о том, что щёчки — самая дорогая часть. Вместе с коллегой Машей они ежедневно доставали из недр своего пикапа форель, коптили ее на костре и варили из нее настоящую карельскую уху. 

Кажется, что слово «горы» совсем не про Карелию, тут скорее подошли бы «холмы». Это совсем не так. Нуорунен, Кивакка, Лунас — загадочные названия для не менее загадочных мест. Каждая имеет свою особую историю, но мы расскажем об одной, чьи склоны покоряли сами. Гора Воттоваара. 

По дороге к северному склону мы поднялись на Смерть-гору. В годы войны здесь погиб целый отряд партизан, оттуда и название. Поднимались по лестнице из камней всего несколько десятков метров, но даже с такой высоты вид на лесной край открывался волшебный. 

Воттоваара — самая высокая точка Западно-Карельской возвышенности — 417 метров над уровнем моря. До точки уже вытоптана тропинка, но ни о каком транспорте не может быть речи — только пешком. 

Это аномальная зона — сюда неоднократно заезжали люди из специальных отрядов ФСБ, над ней местные часто видели в небе светящиеся шары, которые тут же окрестили НЛО. Здесь бунтуют электроприборы и сбиваются компасы. Место считают средоточием злых сил, поэтому нередко сюда прибывают шаманы и проводят среди камней свои загадочные ритуалы. 

Несмотря на всю мрачную таинственность, страшные рассказы и жутковатые легенды, дорога в гору кажется абсолютно сказочной. Может, дело в огромных каменных глыбах, поросших политрихом и сфагнумом, в маленьких водоемах, укрывшихся в скалах, и в столетних деревьях с зелеными подолами.  

На высоте мы не встретили шаманов, вместо компасов с нами были потрясающие гиды с базы «Авиатор», у многих ловила сеть и даже полавливал LTE. А еще на высоте — вся Карелия как на ладони. И вновь взгляда не хватает. 

Трудно было сориентироваться, что рассматривать — сухие стволы деревьев самых причудливых форм или травы и мхи, непонятно откуда взявшиеся на этой каменной земле. 

Это карельское все. Они везде, и рассматривать их вдали или вблизи можно бесконечно. Они завораживают, кружат голову, тратят всю память фотоаппарата. Они — самая большая загадка, а после четырех ночей, проведенных под их сводами, — самое родное и уютное место в мире. 

Рассказывать о карельских лесах можно утомительно долго. Кажется, лучше просто увидеть все самим. 

Чащи и правда скрывают множество тайн. Развалины финских довоенных построек, секретные лазы и тропы, штольни старых заводов. 

Одно из таких притворно скрытых мест — Тулмозерский медеплавильный завод. Чтобы не идти вразрез со словом «дебри», к развалинам нас вновь повезли через чащу, минуя вполне проходимую дорогу и пункт оплаты за въезд. 

Проект по освоению тулмозерских гематитовых руд стартовал в 1880 году. Постройка самого завода началась через 16 лет. Его долго строили, развивали еще при царской власти. В СССР проект пытались возродить, но из-за недостатка финансирования ничего не вышло. Сейчас от завода остались только развалины красного кирпича и деревянный помост со скамейками, на котором периодически проводят концерты. 

В «Дебрях» люди оказались чуть ли не самым важным. Они делали дорогу прекраснее, виды — еще красивее, а вечера у костра — в сто раз интереснее и порой вкуснее. 

Наше путешествие длилось пять дней. За это время точно удалось высчитать формулу идеальной экспедиции. Четыре машины, три внедорожника и один пикап-«амарок», непроходимые леса, грандиозные виды и 14 шикарнейших людей.