Свадьба в Индии — это какое-то безумие. Когда у индуса рождается дочка, он начинает копить на ее свадьбу. При этом дочку можно толком и не кормить, и не учить. Соберут кучу денег, грохнут все на свадьбу, и дочь потом может опять жить впроголодь и не учиться.
Cпикер Латвии Валерий Кравцов выдал свою дочь за сына бывшего бедного крестьянина, а ныне — богатого индийского землевладельца
Юрий Алексеев: — А какой там порядок цен?
— В Дели — дороже, чем в Москве. Я спрашивал спикера парламента Дели: а почему так дорого у вас? Он говорит: Валера, Москва — маленький город. А в Дели только сосчитанных жителей — 20 миллионов, плюс еще столько же несосчитанных. Плюс еще пригороды — там еще столько же. В Индии года три назад была перепись, они насчитали 1,2 миллиарда и бросили считать — надоело. Они же не ограничивают рождаемость, как китайцы.
— Где познакомились ваши молодые?
— Они вместе учились в Англии, в Кардифе, в университете. Диана – на юриста, а Рахул – инженер-механик.
— Жену прокормит?
— Ну, у них своя земля, он будет работать на себя, они строят доходные дома, сдают их в аренду. Они люди богатые, поскольку в Дели земля — самое ценное.
— Что это за плакат?
— Когда мы ехали по Дели, я вдруг обнаружил такие плакаты в районе, где была свадьба. В Индии это общепринятая практика, не приглашение, а как бы информация, что такое событие состоится.
— А гости приходят по приглашениям или вся родня, кто узнал о событии?
— Да, только по приглашениям. Они разослали их тысячи. И почтой, и курьерами…
— Это первый обряд – обручение. В принципе, обручение должно пройти за год до свадьбы. Но так как мы – европейцы, нам сделали исключение, обручили всего за 10 дней до свадьбы.
Сагай — знакомство с семьей
— Это следующий обряд – Сагай, за три дня до свадьбы. Его смысл – знакомство семей. Тут нас принимают в семью жениха – Соланки. На обряд приходят все мужчины рода, все важные деятели. Тут я в кругу индийских политиков. В Индии очень легко отличить политика. Если на человеке безрукавка коричневого цвета, это – член государственного парламента. А если безрукавка светлая – это член муниципального парламента.
— И они везде так ходят?
— Да, видимо, они не так много вредят народу, что ходят безбоязненно в своей парламентской форме. А в чалме – старейшина 360 деревень, где проживает 4,2 млн. человек. Он, как я понял, старейшина в семье.
— А здесь – часть моей новой семьи по мужской линии. Все в кадр не вошли, там еще справа – столько же. Передо мной в такой затрапезной шапочке – брахман. Он ведет обряд. А напротив, в сером костюме и кепочке, – самый старый мужчина в роду.
— А что там происходит?
— В данный момент я одариваю жениха и его родню. По ритуалу нужно подарить одежду и еду (фрукты) близким родственникам. Потом всем мужчинам рода – деньги.
— Всем?! Там же их сотни! Вы не разорились?
— Нет, это чисто ритуальное дело, размер подарка в пересчете на наши деньги — около 5 латов. Но — каждому! Их там всего было где-то 250 человек.
— А как вы там понимали, что нужно делать? Знаете хинди?
— Нет, конечно. Но вечером накануне к нам на квартиру приходил брахман, он провел инструктаж. Куда подойти, кому первому что дать, короче, всю процедуру расписал. Ну и по ходу помогал. А вообще у них все эти процедуры – несложные, все очень понятно, человечно и дружелюбно.
Но хоть и с улыбками, хоть и демократично, но вот это мероприятие — Сагай — и было самым серьезным и массовым. Именно здесь было 3,5 тысячи гостей. Оно считается даже важнее самой свадьбы. Тут на тебя смотрят все, поскольку ты претендуешь с ними породниться. От того, как ты войдешь в семью, зависит, как будет относиться семья к невесте. Более того: как я понял, на Сагае могут и не принять в семью.
— А на что больше-то всего смотрели?
— Будете смеяться, все очень пристально смотрели на мой значок на лацкане – такой маленький красный значок "Центра согласия", я его в суете забыл отстегнуть от парадного костюма. У индусов даже самая маленькая деталь всегда несет особый смысл. Так меня все спрашивали: это орден? Я отвечал: да, это – Орден Согласия! (Смеется.)
— Вас там о чем-то спрашивали, экзаменовали?
— Нет, но очень внимательно рассматривали подарки, их все даже переписали и сфотографировали.
— А что в этот момент делают женщины?
— Там за павильоном накрыты столы, женщины развлекаются с гостями. Но невесты нет, невесту никто не должен видеть до свадьбы. И жена моя тоже не поехала – испугалась. Уж больно мероприятие серьезное: оно начинается в 12 дня и заканчивается в 10 вечера. Честно сказать, я сам смог продержаться только до пяти. Когда закончилась «официальная часть», я поехал домой.
Ночь хны — девичник и мальчишник
— Это за день до свадьбы – так называемая «Ночь хны». В чем фишка: всем женщинам разрисовывают руки, а невесте еще и ноги:
— Это чисто молодежное мероприятие, девичник и мальчишник. Обычно девчонки гуляют отдельно, мальчишки – отдельно, но нам, как европейцам, их совместили. 
— Вот такие узоры из хны. Считается, чем ярче получается узор, чем дольше он не сходит – тем лучше будут отношения между невестой и свекровью. Хна держится примерно месяц.
— Такой сложный рисунок… Это же сколько времени расписывают?
— Примерно час. Невесту расписывают два художника, работают очень быстро. Узор имеет смысл. Скажем, у семьи Соланки на родовом гербе два павлина, потому на ногах они их изобразили. А остальные женщины наносят себе небольшие узоры:
— Это расписанные женщины. Слева направо: география — Шанхай, Брюссель, Лиепая (моя вторая дочь), Санкт-Петербург, Лиепая (моя жена). Остальные — подруги невесты.
— Вот так выглядит свежий рисунок. Женщины должны сидеть не шевелясь два часа и сохнуть.
— А пока женщины сохнут, мужчины отмокают…
Свадебный городок
— А это — центральный вход в свадебный городок. Там строится целый город для одной свадьбы.
— Это — ложи для старейшин…
— А это — центральный шатер для членов семьи. Он весь драпирован тканью, мне сказали, что ткани пошло – 23 километра!
— 23 километра! А вы не интересовались, во сколько им это все вылилось?
— Ну как не интересовался? Я даже участвовал в расходах, но потянул только небольшую часть. Сколько – не скажу, не буду пугать нашу маленькую Латвию.
— А внизу – это ковер?
— Нет, трава! И эта трава – чуть ли не самое дорогое на всей свадьбе. В самом Дели такой кусок свободной земли стоит бешеные деньги. И те, кто владеет такой землей – истинные богачи. Они сдают ее в аренду под свадьбы и имеют бешеные деньги. За сезон на таком куске они зарабатывают 8 млн. фунтов.
— А это — специальный павильон только для поздравлений, осыпания молодых лепестками цветов и фотографирования. Фотопавильон по-нашему.
— А это — крытый павильон в ожидании гостей.
Сама свадьба
— По традиции жених на белой кобылице едет на встречу с невестой. Именно на кобылице – это олицетворяет доминирование мужского над женским.
— Перед женихом танцуют мужчины семьи, призывая опомниться – не делай этого! Танцуют часа два, чтобы хорошенько подумал. Даже деньги предлагают, чтобы не женился.
— А это — встреча жениха женщинами невесты. По центру – будущая теща, слева в голубом – моя вторая дочь, дальше – моя мама. Справа – подруги невесты.
— Будущая теща рисует на лбу жениху красную точку – принадлежность к индуизму. И прилепляет на эту точку несколько рисинок – такой аналог русского «хлеб-соль». И вручает блюдо, на котором разные кушанья, символизирующие изобилие.
— А там еще спички лежат – это тоже имеет смысл?
— Да, жених потом передает чашу брахману, который этими спичками зажигает как бы семейный очаг.
— Жених готов, ждет невесту.
— Теперь ведем невесту к жениху. Слева в смокинге – мой младший сын.
— А где вы брали сари для женщин?
— Ой, это интересно. Нас родственники жениха спросили: вы хотите быть в европейском или в сари? Мои женщины – смелые, захотели в сари. Остальные не осмелились и потом пожалели. Потому что всем сари подарили, а к сари, оказывается, еще и драгоценности прилагаются – их им тоже подарили. (Смеется.) 
— Невеста готова! Шесть килограммов украшений – фамильные драгоценности. Эти драгоценности переходят от матери жениха из рода в род. Они старинные, золото у них не наше, оно – чистое, такое желтое, тусклое и мягкое. Сари на невесте – тоже целое состояние, вся вышивка сложнейшая, ручной работы.
— А нос ей тоже прокололи?
— Нет, это прищеплено. Кстати, насчет драгоценностей. Часть их – настоящие, а часть заменили на бижутерию. То есть подарили настоящие, но когда обряжали на свадьбу – самые дорогие заменили «подделками». Они объяснили, что слишком дорогие вещи надевать в публичное место просто опасно. Они сразу говорили: вот это лучше не надевайте, вот это можно надевать, а это – нужно надевать. Там свой какой-то протокол.
— А вот соединение «хрупкой Европы и могучей Индии». Тут их свели, они надели друг на друга гирлянды из живых цветов – и дальше пошел процесс фотографирования. Часа три — друг с другом, с гостями, прием подарков. Но они еще не муж и жена. Самого обряда еще не было, это как бы их «первое знакомство».
— Фото с родителями жениха
— А это — соединение отцов жениха и невесты — Рамеша Соланки и Валерия Кравцова.
— У отца жениха в руке – кошелек?
— Точно! Он так и ходил с ним, без конца открывая и расплачиваясь то с тем, то с другим. Он был главный распорядитель. Более того, он очень часто подзывал меня и давал мне какую-то сумму и говорил: надо дать тому или тому. Опять же — по свадебному протоколу.
— Валерий, признайтесь, вы себя не чувствовали там бедным родственником?
— Да я и понял, что по их понятиям, мы – нищие. Меня спасло то, что я год отсидел в Сейме. И меня всем представляли как экс-члена парламента. А для них член парламента – это практически живой бог. Они же меряют на свою страну, с полутора миллиардами населения… Мое дело было молчать и делать важный вид. (Смеется.)
— А вот уже сам обряд. Молодые дают семь клятв друг другу, три клятвы — жених и четыре — невеста. Три клятвы – как бы стандартные, как и у нас: быть верным, не оставлять в беде и прочее.
А дополнительная, четвертая клятва невесты – замечательная. Звучит она примерно так: «Я никогда себе не позволю кричать на мужа при людях». Нашим женщинам тоже бы такую клятву неплохо ввести. (Смеется.)
— А вот это – самый важный момент. Отец жениха снял золотой перстень, отдал жениху, тот зачерпнул перстнем красную краску и наносит невесте на пробор.
Пробор в волосах, окрашенный красной краской, означает – женщина замужняя. Именно в этот момент она становится его женой.
— А кстати, дочка на хинди-то говорит?
— Уже немного говорит, у нее это пятый язык. Выучит, ей языки, в отличие от меня, даются легко. Жить-то она будет теперь в Дели.
— А это — брахман их связал, и они семь раз обходят очаг. Три круга ведет невеста и четыре круга — жених.
— Свадебный обряд закончился, жених с невестой опять пошли в свой «фотопавильон», а старейшины, брахман (который в коричневой шапочке), папа жениха и мы – садимся, и нас начинают одаривать. На Сагае одаривали мы, а тут – нас. Дарят те самые украшения, которые сказали, что не надо надевать.
— Вы хоть их как-то оценивали?
— Да когда? Не до того было. Я коробками принял и коробками сдал дочке.
— А вот гости закусывают. Эта часть стола — вегетарианская. Интересно, что у нас по традиции жених с невестой – во главе стола, все гости вокруг них, а в Индии — совершенно по-другому. Для гостей построен целый город, они там едят, пьют, развлекаются, а жених с невестой – в одном углу, родители – в другом, их никто и не видит, и не беспокоит. Честно сказать, мне понравилось – не надо скакать тамадой.
— Вам, кстати, на вкус как индийская пища пошла?
— Она достаточно простая, крестьянская, почти как латышская. У нас серый горох, а у них любимые бобы – дал, которые они готовят в разных модификациях. Конечно, у них там все остро – даже мороженое бывает с перцем и чай с перцем… В жару это идет. Главное – не пить их воду. А если честно, пока я наверх их овощей вискарика не налью, мой желудок на индийской вегетарианской еде не работает.
— На русский желудок лучше – водочка…
— Конечно, но я всю водку, которую привез, раздарил.
— Свадьба, как я понял, была безалкогольная, традиционная. А сами-то они в гражданской жизни употребляют?
— Очень мало. У индусов нет к алкоголю сопротивляемости, как у нас, северных народов. Им два глотка – и они с катушек слетают. Несколько раз выпили – и в алкоголизм… Так что им лучше не пить вообще.
— Это уже свадьба закончилась, молодых сажают в машину, но невесту в первую брачную ночь в дом мужа сопровождают брат и сестра. Молодые в первую ночь вместе не спят, с молодой женой рядом находятся ее близкие родственники. В эту ночь задача жены – познакомиться с домом мужа. Раньше по традиции невеста не могла до свадьбы вообще входить в дом будущего мужа.
На следующий день молодую жену родственники забирают и привозят в дом ее родителей, где она должна рассказать, что видела в доме мужа. И уже на вторую ночь молодую жену муж забирает к себе окончательно.
— А это – улица семьи Соланки в Дели, примерно 25 домов. Улица закрывается воротами, у ворот стоят охранники с ружьями, а на ночь даже сторожевых собак спускают.
Видео улицы:
— Камни Индии – изумруды, рубины…
К свадьбе это не относится, но меня на форуме ИМХОклуба просили рассказать про камни. Мы были у семьи ювелиров, которая обслуживает семью Соланки. Когда они показывали эти сокровища, сзади меня стоял такой маленький индус с огромной «аркебузой» — ствол диаметром сантиметра четыре. (Смеется.)
— А про семью, с которой породнились, подробности узнали? Как разбогатели?
— На российской военной технике.
— ???
— 20 лет назад Россия поставляла в Индию много военной техники, а папа жениха был тогда простым крестьянином. Но он какой-то волею судеб попал на аэродром работать механиком по обслуживанию МиГов. Прошел какие-то курсы обычного механика. Но по тем временам крестьяне жили в полной нищете, а механик получал приличные деньги – для деревни просто фантастические. И он умно ими распорядился – начал скупать землю. И если честно, даже перестарался.
Он ее скупил слишком много, и когда Дели расширился до их деревни, правительство даже не смогло у него выкупить всю землю. Оно часть земли отобрало – выкупило за копейки, а часть земли у него осталась. И эта земля сейчас – огромное состояние. Но началось это состояние именно с российской военной техники.
link
Свежие комментарии