Испания:постоять на голове

 

 Если зайти в кафедральный собор Таррагоны не во время праздничной мессы, а рано утром или вечером, когда все гуляния сосредоточены снаружи, можно разглядеть, вокруг чего весь шум-гам. Заалтарные образы храма подробно пересказывают житие Святой Феклы, которая проповедовала христианство, еще когда Таррагона была столицей римской провинции в Пиренеях. Эту святую таррагонцы со Средних веков чтут как свою небесную покровительницу. В стенной нише собора хранится главная городская реликвия — мощи Феклы, точнее ее рука. Верующим дозволено взглянуть на нее и прикоснуться к ней только раз в году, 23 сентября, во время торжественного проноса реликвии через старый город. Так происходит каждый год на протяжении вот уже семи столетий.

 

Если попасть в Таррагону за пару дней до этой даты, угодишь то ли в карнавал, то ли в дискотеку под открытым небом. Где к Фекле относятся уже без всякого придыхания. Здесь правит бал пародийный, в два человеческих роста, муляж человеческой руки из папье-маше, который разогретая вермутом толпа таскает ночью по городу под звуки оркестра. Это, как ни странно, все тот же праздник Святой Феклы — точнее его жаркая прелюдия. Она тянется около двух недель, и христианская святая — хоть и главный, но отнюдь не единственный герой этих дней. За несколько веков тут скопилась целая плеяда безумных персонажей.Всю вторую декаду сентября город окутан дымом и пахнет порохом.

Передвигаться по центральным улицам нужно со снайперской осторожностью. В любой момент из-за угла могут выскочить бесы с петардами, выплыть куклы великанов, достигающие третьих этажей, пронестись пятиметровый дракон с лязгающей пастью, осел из тряпок и деревянных прутьев или плюющая огнем вибрия — существо с головой орла, грудью женщины, хвостом змеи и крыльями летучей мыши. Тут и там взрывается пиротехника. Серые облака дыма заволакивают площади, расползаются в узкие переулки, щипят глаза. В ушах отдается грохот барабанных процессий, сопровождающих выгул каждой гигантской фигуры. Самые смелые горожане, чаще всего дети, натянув хлопковые панами и закутав лица платками, рвутся к огненным героям поближе, остальные выстраиваются вдоль стен домов, образуя живой коридор. Проход бестиария по лабиринту средневековых улиц от соборной площади до площади перед мэрией повторяется несколько раз в течение суток, иногда ночью, иногда в урезанном составе, но чаще в полном. Вся 130-тысячная Таррагона в эти дни живет в особом режиме. Кто может, берет отгулы на работе, кто не может, забегает днем в офис — больше передохнуть, чем потрудиться.

Сутки в центре города — и голова идет кругом. Не успевает с площади перед собором убраться процессия с куклами, как уже разворачивается дегустация вермута: волонтеры расставляют столы прямо у древних ступеней. За пять дней до этого здесь было шествие маленьких копий всех кукол — специальный детский праздник — и ночной бал дьяволов. За четыре — ярмарка органических продуктов и парад пяти вибрий из разных областей провинции Таррагона. День спустя горожане дегустировали паэлью и мидии, а параллельно на бульварах танцевали национальный каталонский танец сардана. Потом запускали фейерверки. Потом был конкурс румбы и концерт духовых, ночью Таррагону снова поливали огнем, а на трех площадях гремели рок-концерты. В девять утра входишь в опустевший Старый город — по пустому переулку бредет подуставший дьявол в черно-красно-белом костюме, в руках шест для шутихи. То ли возвращается с ночного шествия, то ли готовится к дневному. Какой сегодня день? Какая разница! Карнавальный бардак кажется утвердившейся нормой жизни.

На самом деле у этого праздника есть четкая структура, у каждого дня — свой сценарий. Сориентироваться новичку помогает огромный плакат с расписанием мероприятий, вывешенный на главном городском бульваре — Рамбле. А о значении праздничных фигур приходится допрашивать местных. «Демоны, вибрии, ведьмы и вон тот, похожий на броненосца, персонаж символизируют пришельцев из Преисподней», — объясняет 30-летний экскурсовод Франциско Тобар. Великаны — это мавры, завоевавшие Пиренеи в Средние века. Карлики — в человеческий рост, но с огромными головами — представители разных ремесленных гильдий XIX века. Осел — традиционный  символ глупости. Еще есть бык, лев и, наконец, самый политически важный персонаж праздника — коронованный орел, символ автономной испанской области Каталония и метафора свободы и независимости, о которой так грезят каталонцы. Единственная фигура, вокруг которой не взрывают петарды и при появлении которой толпа благоговейно затихает. Чтобы через минуту, вдохнув воздуха, начать скандировать по слогам свой главный лозунг на все времена: In-de-pendenciа! («Независимость!»). Дни Святой Феклы для горожан — не просто две недели экстатического единения, но и важный повод выразить свою национальную идентичность. Не случайно на каждом жилом доме праздничной Таррагоны красуются полосатые желто-красные каталонские флаги.

Перед тем как начать рассказ о куклах, Франциско Тобар извиняется за свою небритость. То ли не успел, то ли не было сил. «Главное — завтра, но вообще-то праздник длится уже десятый день», — напоминает он. Стоило бы спросить его про римское прошлое Таррагоны, про ее древний амфитеатр и про гладиаторов, но сегодня 22 сентября, и меня волнует только одно: как у местных хватает сил праздновать полмесяца подряд.

«Все очень просто. Поскольку везде не успеть, каждый выбирает мероприятия по интересам, — объясняет Франциско. —  Вчера был ночной пронос фигур с огнем, и я, например, закончил праздновать очень рано, в 3:30 утра, поскольку сегодня собираюсь принять участие в утреннем шествии. Самые стойкие оставались до шести».

Самые стойкие — это молодежь. Подросткам в эти дни родители впервые разрешают гулять до рассвета. И они гуляют: ломятся под шквал искр, затем бесятся на площадях, где играют концерты, а под утро рассредоточиваются по барам. У каждого второго на шее пластмассовая фляга, в ней — мамадета, главный напиток этих дней: крепкий ликер на травах, смешанный со льдом и лимонным соком. Пьется легко, пьянит на раз.

Утром 23 сентября, в главный праздничный день, улицы Таррагоны полны людей всех возрастов, одетых, как в униформу, в синие, розовые, фиолетовые и зеленые рубашки, белые брюки, широченный черный пояс. Это кастельеры — строители человеческих башен. Да, сегодня будет торжественная месса в соборе и пронос руки Святой Феклы через весь город, но будет и кое-что еще. Недаром к полиции и коммунальщикам, дежурившим все десять дней в усиленном режиме, присоединились бригады «Скорой помощи». Город готовится от души постоять на голове.

Кастельс, или «человеческие замки» — это живые башни, которые традиционно возводят на фестивалях по всей Каталонии. Провинция Таррагона — родина этого необычного занятия. В состязании обычно принимает участие три-четыре команды кастельеров из разных регионов, каждая из которых должна построить башни нескольких конфигураций. Цель состязания — построить самую высокую конструкцию и разобрать ее, не развалившись в процессе. Абсолютный рекорд — башня в десять уровней — был установлен в 1998 году и до сих пор не побит.

На площади перед мэрией в очередной раз отплясали бесы, развеялся дым, и народу начинает прибывать. Самые везучие занимают места на балконах домов, самые отважные — на крышах: эффектнее всего людские башни смотрятся с высоты. Через полчаса площадь уже забита до отказа и напоминает паззл из фиолетовых, розовых, зеленых и синих квадратов. Больше, чем зрителей, здесь самих кастельеров — в каждой команде по несколько сотен человек.

Без всякого сигнала огромная толпа приходит в движение: компания в розовом начинает строить свой замок. Самые крепкие мужчины числом не меньше 30 группируются, обнявшись, чтобы образовать фундамент пирамиды. По команде «главного по башне» им на плечи забирается четверка мужчин полегче, принимает устойчивое положение, обхватив руками друг друга, затем наверх устремляется новая партия кастельеров. Упираясь ногами в туго подпоясанные спины товарищей, карабкаясь по людским телам, как по пальмовым стволам, чудом сохраняя шаткое равновесие, гуттаперчевые люди выстраивают замок из семи уровней. На последние этажи отправляют самых легких, а венчает пирамиду совсем кроха: невесомый четырехлетка, одетый все в ту же униформу плюс защитный шлем, бесстрашно забирается на десятиметровую высоту. Примерно посередине процесса на площади начинает играть оркестр, и пока он играет, башня не должна рассыпаться. Иначе команда потеряла свой шанс. 

«В среднем тренировки проходят по два раза в неделю в течение всего года. Приходить может человек любого пола, возраста и любой комплекции: кастельс — это полная демократия», — рассказывает Анхела. Ее муж и сын сейчас в команде розовых, строят уже второй замок. В их бригаде, рассказывает Анхела, есть и учителя, и инженеры, и медики — люди любых профессий. Строительство башен в семье Анхелы дело династическое: ее внуки тоже тренируются, и выйдут на площадь в следующем году. Да и сама она в молодости мечтала стать кастельером, но тогда порядки были иные: женщин не брали.

Все виды башен команды строят по очереди, и каждая хочет выйти победителем. Но, как ни странно, движущая сила всего происходящего — не дух соперничества, а чувство локтя. Когда фиолетовые, самая молодая и малочисленная бригада кастельеров, начинают возводить свой замок, соперники из команды в зеленом помогают поддерживать основание. Когда кто-то из розовых теряет равновесие и пять уровней башни падают, вся площадь синхронно охает, и участники остальных команд помогают расчистить дорогу санитарам «Скорой». Похожие на муравейник, на перевернутую виноградную гроздь, на кружевное шитье кастельс — не соревнование в прямом смысле слова, напротив — торжество сплоченности маленькой нации.

Чувства единения таррагонцам, как и всем каталонцам, не занимать. Через пару часов, когда из собора вынесут и понесут по городу руку Святой Феклы, многотысячная публика — такой же герой праздника, как и самая святая — будет вести себя слаженно, как единый организм. Так же слаженно город действовал, когда проносили огненных кукол, когда танцевали сардану, когда на ночных площадях зажигали рокеры. Недаром за все две недели праздничного безумия в Таррагоне не бывает потасовок. У полиции тоже есть время полюбоваться происходящим.

Источник