Конечно, все слышали про Санкт-Петербург, и, наверняка, многие видели его архитектурные жемчужины вживую. Бывал там и я. Но всякий раз, когда снова оказываюсь в городе на Неве, величественные соборы, изящные каналы и загадочные музеи снова и снова манят посмотреть на них хотя бы одним глазком.
Оказавшись в Питере, на этот раз по работе, я, конечно же, решил прогуляться по знакомым улочкам города, но дела не прозрачно намекнули, что днём посетить знакомые достопримечательности не удастся. Так просто я не сдаюсь. Разве можно упустить шанс зарядиться энергией искусства, взбодрить своё творческое начало, и слега успокоить взбудораженное московской суетой сознание?! И где, как не в Петербурге, по крайней мере в центральной его части, в этом огромном экспонате, выставляющемся в музее под названием «Земля», черпать вдохновение и заряжаться энергией. Решено, свидание с искусством состоится дождливой Питерской ночью.
Зарядившись в кафе, что на Казанской улице, облепиховым чаем и хорошим настроением, я определил для себя семь достопримечательностей, которые очень хотелось увидеть под покровом влажной темноты. Допив чай, я смело шагнул в прохладу питерского вечера. Приключение началось… Первым делом я направился к поблескивающему гранитными колоннами Казанскому собору.
Каких-то три минуты, и я стою у изящной изогнутой колоннады собора.
Гранитная глыба, возведенная в 1811 году, стоит в самом центре Санкт-Петербурга и простирает свои «руки» к Невскому проспекту. Во внешнем убранстве собора использовано 182 колонны из пудостского камня, 96 из них поддерживают своды колоннады. 
Масштаб просто потрясает, а ведь это не законченный проект, например, колоннад планировалось возвести две, но в силу каких-то причин сделали только одну, с северной стороны собора.
Заложенный в 1801 году, собор строился для хранения чудотворной иконы Божией Матери Казанской. А уже через год после Отечественной войны 1812 года приобрел значение памятника русской воинской славы. В 1813 году здесь был похоронен полководец М. И. Кутузов и помещены на хранение ключи от взятых им городов, а также штандарты и знамена, поверженных им вражеских полков.
Купол собора взлетает вверх более чем на 70 метров. При его сооружении архитектор Воронихин впервые в истории мировой строительной практики разработал и применил металлическую конструкцию.
]
Тем временем дождь окончательно стих, напоминая о себе лишь хлюпающими звуками моих шагов по асфальту, да дрожащими отражениями в вечерних лужах. Самое время брать такси и отправляться к самому дальнему и самому желанному пункту моей прогулки – Смольному собору, изящно возвышающемуся на площади Растрелли. И как только бело-золотые купола появились в просвете Шпалерной улицы, я покинул машину и бодро зашагал по направлению к ним, обнаружив на улице два существенных изменения - ветер стал в разы сильнее, а небо прояснилось.
Смольный собор является частью архитектурного ансамбля Смольного монастыря, а в данное время Смольного института и, на мой взгляд, его безусловной доминантой. 
Строительство началось в 1748 году при императрице Елизавете Петровне, она же, как не трудно догадаться, была и главным заказчикам строительства Смольного монастыря и собора. А работы велись под руководством и по проекту совсем не чужого для Питера итальянца Бартоломео Растрелли. Но лихое начало обернулось жутким долгостроем, сначала Прусская война, затем сложности с деньгами, кончина Елизаветы, упразднение монастыря. В итоге завершили строительство только в 1835 году, спустя 87 лет после начала строительства. Но ожидание явно того стоило, небесно-голубой и белый цвет словно делают 93 метровый собор невесомым и парящим в воздухе, а прожектора освящения только подчеркивают эту эстетскую, но при этом нисколько не вычурную изящность на фоне тёмного неба.
Его словно только что вышедшие из-под кисти художника завитки, бело-золотые, будто марципановые купола и изящная лепнина завораживают взгляд. Но только ли внешней красотой приковывает к себе внимание Смольный собор или есть в нём что-то большее, не осязаемое?
Пожалуй, да. Взять к примеру цифру 87. 87 лет собор строили, службы в действующем соборе проходили 87 лет и 87 лет он стоял закрытым. В нумерологии, кстати, число 87 символично. Восьмерка - это щит, а семерка - меч. Так неужели собор — это не что иное, как безмолвный страж Санкт-Петербурга. С этими мыслями такси снова мчало меня в центр города, на этот раз в самое его сердце - на Дворцовую площадь.
И вот под звуки трубы не весть откуда взявшегося уличного музыканта я ступаю на Дворцовую площадь.
Жители и гости Питера, конечно же, привыкли к одетому в гранит пространству, но не все знают, что ещё в начале 18 века Дворцовая площадь была самым настоящим лугом. Лугом с густой травой и дивно пахнущими травами, на нём проводились масштабные народные гулянья и веселые праздники, а имя тому лугу было Адмиралтейский. Сейчас же главная площадь Санкт-Петербурга, поблескивая лужами и вспышками фотоаппаратов, обрамлена Зимним дворцом, штабом Гвардейского корпуса, Триумфальной аркой, а в центре всего этого пира несказанной архитектуры взлетела вверх Александровская колонна. 
Насколько ярка и многогранна архитектура Дворцовой площади, настолько же разнообразны и события, которые здесь разыгрывались. Были и военные парады, и смотры императорской гвардии, в начале 20 века здесь проходили реальные и постановочные баталии революционных столкновений, в 1924 году играли в шахматы…людьми, а во время Великой отечественной войны 1941-45 на Дворцовой площади планировали сделать военный аэродром.
Ну а изюминка площади - Александровская колонна - в последнее время всё чаще становится объектом всевозможных споров и дискуссий. Каким же всё-таки образом в начале 19 века без особых подъемных механизмов и машин умельцы умудрились водрузить на постамент 600 тонн мрамора, который каким-то образом был идеально обработан и доставлен в Питер из Пютерлахтских каменоломен (находятся недалеко от Выборга, рядом с современной границей России и Финляндии).
Оставим эти споры и историю появления колонны в центре Дворцовой площади. Кто бы и каким образом её ни создал, это не изменит факт её величия и гармоничности всего ансамбля Дворцовой площади.
Оставив площадь и колонну с ангелом позади, я вышел на Адмиралтейский проспект, который приглашал меня на встречу с очередным шедевром музея под названием «Питер» - Исаакиевским собором. Дождь снова напомнил о себе, как же всё-таки ветрена и непостоянна питерская погода! И вот из-за угла начинает выплывать творение Огюста Монферана. Именно под его руководством в 1818 году начал возводиться четвертый по счёту Исаакиевский собор. 
Основателем же Исаакиевского собора был Петр I, еще в 1710 году, повелевший поставить на этом самом месте церковь, а название своё она, а в последствии и собор, получили в честь Исаакия Долмацкого, день памяти которого отмечался в день рождения Петра I.
Последнюю переделку череды Исаакиевских соборов, результаты которой мы можем лицезреть по сей день, затеял Александр I. А воплощалась его идея 40 лет, частично ввиду сложности проекта, частично из-за ошибок проектирования, которые совершил молодой Монферан. Но, поговаривают, что Огюст не спешил его заканчивать по причине того, что гадалка нагадала ему смерть сразу после окончания строительства собора. Строительство завершилось в 1858 году, великий архитектор скончался спустя месяц. Как говорится, выводы делайте сами…
Собор же стоит по сей день, отливая желтизной в свете теплых софитов, богато украшенный скульптурами и барельефами с изображением различных сцен.
В ожерелье жемчужин Питера он по праву может считаться самым- самым по разным параметрам. На строительстве было задействовано более 500 000 рабочих, использовано свыше 400 кг золота, полтонны лазурита, 1000 тонн бронзы и 16 тонн малахита. Видимо, не случайно это здание считается самым тяжелым зданием Санкт-Петербурга (300 000 тонн), хотя, конечно же, никто его не взвешивал. Побродив вокруг собора и даже немного отдохнув в пустынном Исаакиевском сквере, обитателями которого были только лужи да тишина, я дошел почти до Синего моста (самого широкого в городе, 96 метров), чтобы кинуть прощальный взгляд на Исакий из-за спины Николая I.
Оставив Исаакиевскую площадь и памятник Николаю I, переулками и улочками я направился к прекрасному Спасу на Крови, ещё одному величественному, мистическому и при этом печальному месту Санкт-Петербурга. 
Храм был возведён по указу императора Александра III на месте покушения на его отца, императора Александра II. Строительство началось в 1883 году и закончилось только спустя 24 года, в 1907. Образом и подобием послужил Покровский собор, что на Васильевском спуске, около Московского кремля. 
Даже в ночи собор потрясает своим богатым внешним убранством и пестротой красок. Пряничные маковки куполов то облиты золотом, то украшены разноцветными плитками, которые придают куполам особое сходство с московским «старшим братом». Мозаика, лепнина и резной кирпич создают сказочную атмосферу и ощущение какой-то нереальности. Так и хочется поставить собор на ладонь и рассмотреть его со всех сторон, ощутить пальцами шероховатость его стен и куполов, почувствовать его невесомость… 
Но вместе с этой легкостью и воздушностью Спас на Крови имеет довольно печальную историю. Помимо того, что возводился собор на месте покушения на Российского императора, он и сам не раз оказывался на краю гибели. После свержения имперского режима советская власть, как известно, не щадила памятники истории и церковной архитектуры и рьяно принялась за снос соборов, церквей и царских усадьб. Подобная судьба была уготована и Спасу на Крови. Но он так и не был снесен, хотя решение о его сносе было принято, причем дважды, сначала в 1931, а затем в 1938 году. Собор числился в списках как объект «не представляющий никакой художественно-архитектурной ценности». Говорят, что в стенах уже сверлили отверстия, готовили заряды взрывчатки. Но грянула война, и стало не до собора. Так одна беда, народная, спасла от другой беды – культурной - и сохранила для нас оригинал одного из самых необычных и изящных соборов Санкт-Петербурга. 
Ночь и темнота набирали обороты, вновь начал напоминать о себе старый питерский знакомый – моросящий дождь. А мне крайне хотелось увидеть еще два пункта моей вечерне-ночной прогулки. Поэтому, не обращая внимания на уже изрядно мокрые ноги я весело зашагал на берег Невы, на Дворцовую набережную, с которой открывается, на мой взгляд, лучший вид на Петропавловскую крепость.
Вот она Нева, холодная, тягучая и суровая, абсолютно цинично отделяет меня от гранитных стен Петропавловки. 
При виде мокрого гранита её мощных стен вспоминается, пожалуй, один из самых известных фактов о Петропавловской крепости. А факт заключается в том, что Петропавловская крепость на протяжении многих лет являлась главной государственной тюрьмой и многие видные и знатные особы 18 -19 веков закончили свой жизненный путь за этим самым гранитом, который черными окнами смотрит сейчас на меня через Неву. 
Основывалась же крепость как военный форпост в неспокойные времена столкновений со шведами. Возведение крепости началось в мае 1703 года. 8 или 9 мая по старому стилю Петр I, Александр Меншиков и француз, генерал-инженер Жозеф Гаспар Ламберде Герен, выбрали местом строительства небольшой остров Енисаари. В переводе с финского «Енисаари» значит Заячий. 16 мая 1703 года здесь заложили крепость "Санкт-Питербурх". Первые стены крепости были земляными и возводили их в рекордно короткие сроки. Параллельно с укреплениями начали строить и деревянную церковь Святых Апостолов – Петра и Павла, которая дала крепости название Петропавловская. Современный же облик стены крепости приняли только в конце 18 века. 
Сейчас же Петропавловская крепость является частью музея Санкт-Петербурга, объединяя в себе множество удивительных и уникальных сооружений. Здесь и один из главных символов города Петропавловский собор, который до 2012 года являлся самым высоким зданием города, первый триумфальный памятник Санкт-Петербурга – Петровские ворота, сооруженные в честь побед русского оружия, императорская усыпальница и здание Санкт-Петербуржского монетного двора, здесь есть Ботный домик Петра и здание главного казначейства и даже памятник зайцу, стоящий на ледорезном столбе прямо посреди Невы. 
Но сейчас все это скрыто массивными дверями и темнотой, да и мне нужно спешить, чтобы успеть к заключительному пункту моей прогулки - разведённому Дворцовому мосту.
Усталость уже дает о себе знать, да и впечатлений за одну ночь накопилась масса, но я прибавляю шаг, чтобы успеть запечатлеть уже разведенный Дворцовый мост. 
Сегодня разводная чугунная переправа служит соединением Васильевского острова с центральными городскими достопримечательностями — Адмиралтейством и Зимним дворцом, а раньше, вплоть до первой половины 20 века, на этом месте существовал лодочный перевоз через Неву и временный наплавной мост на понтонах, что, конечно, причиняло многие неудобства петербуржцам. Жители города и обратились в 1882 году в Городскую Управу с просьбой организовать на этом месте капитальный мост. Властям понтонная переправа, похоже, не особо мешала, поэтому первый конкурс на рассмотрение архитектурных заявок был организован лишь спустя 18 лет, в 1900 году. Но и дальше события не спешили развиваться. Проекты откладывались, признавались непригодными, не подходящими, и только в 1909 году польский инженер-строитель Андрей Пшеницкий подписал с властями Санкт-Петербурга договор о возведении чугунного моста через Неву. Проект Дворцового моста оказался масштабен, впрочем, как и большинство архитектурно-инженерных сооружении Питера. Планировалось, что возводиться он будет в течение 4 лет. 
Но в 1913 году в эти грандиозные планы вмешалась Первая Мировая война, и строительство было отложено до лучших времен. В итоге, спустя более чем три года после планируемой даты, в канун рождества 1916 года мост был открыт. Церемония открытия Дворцового моста прошла скромно: члены царской династии на ней не присутствовали. Им было не до того: с одной стороны, шла тяжёлая война, с другой, накануне убили царского любимца Григория Распутина. На торжество прибыла лишь десятая часть приглашённых. Не пришёл даже городской голова Делянов, предоставив честь разрезать ленточку своему заместителю. 
Вот так вот буднично пришел в эту жизнь один из современных символов Санкт-Петербурга, а открыточный вид разведенного Дворцового моста на фоне Петропавловского собора стал настоящей визитной карточкой города. Я же не успел сделать такой кадр, мост начал медленно опускать свои гигантские пролеты, как бы намекая, что на сегодня достаточно, и что ногам нужен отдых, а камере сушка. 
Этот намёк я принял без возражений, и как только пролёты моста мягко заняли своё привычное положение, отправился к ближайшему таксисту. Город спал, туристы, несмотря на поздний час, бродили по улицам Питера, а я довольный и уставший ехал с новыми впечатлениями, которые подарил мне старый знакомый Санкт-Петербург…
Свежие комментарии