Судьба подмосковной усадьбы Петровское связана с известными в русской истории фамилиями: Демидовы и Мещерские. Эти земли видели знатность и богатство владельцев, и их разорение, и унижение. Величественный дворец, словно развалины Помпеи, не исчез во времени и ждёт своего звёздного часа — восстановления его былой красоты.
С 1850-х годов усадьба Петровское, бывший дворец Демидовых, стала принадлежать губернскому предводителю дворянства, князю Александру Васильевичу Мещерскому, богатому и знатному аристократу.
Из воспоминаний Александра Васильевича Мещерского: Первые данные о родоначальнике князей Мещерских теряются в области преданий.
Сын некоего Гусейна пришел в 1198 году из Большой Орды в Мещеру, завоевал её и поселился там. От него пошло потомство князей Мещерских.
Шесть поколений Мещерских были самостоятельными владетельными князьями.
Древо рода князей Мещерских слишком ветвисто, чтобы поведать о всех членах семейства, но всех их объединяет одна черта — они верно служили государству и отличились на военном поприще.
Его отец, Василий Иванович Мещерский (1791-1871) получил образование за границей и имел блестящее положение при Дворе, женился на шестнадцатилетней баронессе Шарлотте Фитингоф (1796-1841), дочери известного учёного-ботаника Б. И. Фитингофа.
Неожиданно князь оставил службу и поселился с семьёй в деревне, в имении Лотошино.
У князя Василия Ивановича Мещерского было 7 детей.
Радея об их воспитании и будучи рачительным сельским хозяином, он прикупил ещё два имения недалеко от родового Лотошина, а также Покровское в Верейском уезде.
Позднее семейству принадлежало ещё имение «Веселый Подол» Хорольского уезда Полтавской губернии.
Все дети выросли в имении Олейшино Волоколамского уезда Московской губернии, в Лотошино жил дед и бабушка Софья Сергеевна, урожденная Всеволожская, с семейством.
Дед А. Мещерского первый в России выписал из Швейцарии специалистов и устроил у себя сыроварни, продукты которых пользовались популярностью в России.
Занимался он и скотоводством — купил породистых коров из-за границы, завел телятники и два многочисленные стада: одно чистокровной Тирольской породы, другое чистокровной Голландской породы. Мельницы, свекольно-сахарный завод, обширные поля и выпасы для коров и лошадей, всё хозяйство велось с любовью и умом.
Вблизи Лотошина были усадьбы знатных семейств: в селе Осташево Муравьевых, в селе Белая Копь Шаховских, в Яропольце Чернышовых и Гончаровых, младшая дочь которых вышла замуж за А. С. Пушкина.
Все жили дружно и весело, по-соседски.
Сыновья Борис, Александр и Сергей Васильевичи были активными земскими деятелями, проводили на местах Крестьянскую реформу 1861 года, оформляли Уставные грамоты по межеванию земель с крестьянами, оставались организаторами сельской жизни: строили и содержали больницы, школы, церкви, благочиния.
Василий Иванович был поборником неделимости и неотчуждаемости больших дворянских имений, и как старший сын выплатил своим трем братьям их долю в родовом имении Лотошино.
Кроме того, он купил соседнее с Лотошиным имение Петровское у Анатолия Демидова.
Лотошино им было завещано сыну Борису Васильевичу, как старшему и наиболее сведущему в сельском хозяйстве, который трудился в течение 40 лет, перенеся все сложности Крестьянской реформы, и оставил детям родовое имение неотчужденным. После него оно было безвозмездно передано его второму сыну Сергею Борисовичу, продолжающему вести высококлассное хозяйство.
Олейшино перешло к Сергею Васильевичу, а Петровское к Александру Васильевичу.
Александр Васильевич Мещерский родился в 1822 году в Петербурге.
В шестнадцать лет поступил в кавалерийский полк, служил, участвовал в Даргинской экспедиции на Кавказе.
В 1848 году вступил в брак с дочерью попечителя Московского учебного округа С. Г. Строганова, Елизаветой (1826-1895). В приданое молодые получили дом в Петербурге.
Служил чиновником особых поручений при Министерстве Иностранных Дел, вышел в отставку в чине подполковника. Жил в Петровском, избирался предводителем московского дворянства.
Их дочь — Наталия (1849-1910) вышла замуж за итальянского герцога Фабрицио Сассо-Руффо и имела дочерей Марусю и Лизу — жён барона П. Г. Врангеля и князя императорской крови Андрея Александровича, и младшую дочь — Ольгу, которая стала женой архитектора Б. М. Иофана.
Наталия Александровна жила беспечно в Италии и об отце вспомнила лишь когда он, в 73 года, решил жениться во второй раз на молоденькой девице.
В 1886 году Александр Васильевич Мещерский с супругой уехал в свое южное имение «Веселый Подол» Полтавской губернии. Тёплый климат очень подходил пожилой паре страдающей букетом болезней. Александр Васильевич ещё работал, избирался на два срока Полтавским губернским предводителем дворянства и состоял членом Совета попечительства Полтавской Мариинской женской гимназии.
Овдовев в 1896 году, Александр Васильевич Мещерский, вдруг решил взять в жены 24-летнюю свою воспитанницу — Екатерину Прокофьевну, дочь своего друга и личного врача — Прокофия Семеновича Подборского, впрочем, в наше время такими браками никого не удивишь.
Дворецкий и слуги говорили, что князь приболел, характер его резко изменился, и только стараниями доктора и хлопотами молодой невесты он не впал в беспросветный маразм.
Известны слова обиженной дочери Натальи Александровны Мещерской герцогини Руффо:
«Сокровища Мещерских погубят вас и вашу душу. Эти алмазы не приносят счастья.
Это роковое наследство!».
Жить "молодые" стали в Петровском, только за годы отсутствия хозяина, главный дом усадьбы стал требовать срочного капитального ремонта. Мещерские поселились во флигеле.
Своего рода достойным оформлением дворца в Петровском служили четыре флигеля.
Например, дальний левый от ворот флигель представляет собой двухэтажный особняк, с арочными перекрытиями, с закругленным углом, обращенным к главному дому, часть стен
оформлена рустом, в промежутках гладкий фриз украшен медальонами и сухариками.
Расположенные по кругу комнаты выходят в закругленное помещение, куда ведет лестница.
На втором этаже размещались апартаменты князя А. В. Мещерского.
Сохранились три изразцовых печи, похожие на печи в усадьбе Кусково.
В дальнем правом флигеле, на втором этаже жило младшее поколение Мещерских , а на первом размещалась комната няни, гувернантки и господская кухня.
Существует предположение, что во флигеле справа от ворот, были хозяйственные помещения и в подвале — псарня. Флигель, слева от ворот, служил людской.
От этого брака родились: сын Вячеслав (1897-1963) и дочь Екатерина (1901-1994).
А. В. Мещерский успел провести ремонт флигелей и заменить металлическую демидовскую ограду на кирпичную.
Умер князь 22 декабря 1900 года. Похоронен в селе Лотошино Старицкого уезда Тверской губернии, ныне — Лотошинский район Московской области.
В своих мемуарах дочь князя Мещерского Екатерина Александровна писала, что в доме
в полукруглом помещении, была потайная дверь в виде ложной изразцовой печи с выложенным кафелем зеркалом, ведущая в небольшую изолированную комнату. Открывалась дверь тайной кнопкой за кафелем и с помощью особой пружины в топке. Эта комната называлась покоем Шахеразады.
В самом начале Октябрьской революции 1917 года «Шехеразада» стала нашим тайником. Сюда Вячеслав и его товарищ Алек принесли из дворца все серебро. Серебряные шкатулки, подносы, кувшины, тазы стояли нагроможденные друг на друга между высокими, тяжелыми рулонами свернутых ковров. Сюда были спрятаны некоторые экспонаты из музея дворца, например: осыпанное полудрагоценными каменьями оружие и несколько ценнейших (XVI века) татарских седел с огромными парадными, кованными серебром попонами и украшениями, надевавшимися на грудь и на голову лошади. Много других ценностей, накрытых парчовыми покрывалами и старинными вышитыми тканями, лежало здесь прямо на полу.
(Даты смерти князя и рождения дочери не были точными, даже в мемуарах самой Екатерины Александровны, разница в диапазоне четырёх лет).
Усадьба Петровское постепенно угасала.
После проведения Брянской железной дороги в 1910-х годах на бывшей территории усадебного парка, построили здание для земской психиатрической больницы.
В Памятной книге по Московской губернии за 1911 год владельцем усадьбы Петровское записан В. А. Мещерский, без расшифровки имени и отчества. По-видимому, это Вячеслав Александрович Мещерский, из-за малолетства которого опекунами были его мать Е. П. Мещерская и двоюродный брат князя Сергей Борисович Мещерский.
О судьбе Вячеслава Александровича практически ничего не известно.
Князь Вячеслав Мещерский воевал в белой армии, затем эмигрировал за границу.
А княгиня Екатерина Прокофьевна Мещерская по обвинению в антисоветской переписке с Западом (с сыном Вячеславом) оказалась в Бутырской тюрьме. Большевики также ставили в вину бывшей княгине продажу за границу художественных ценностей, ранее принадлежавших роду князей Мещерских.
Особенно интересовала следователей судьба картины "Мадонна с младенцем" кисти Сандро Боттичелли, которая была зашита хозяйкой в портьеру.
Картину Советской власти передала княгиня Е. П. Мещерская в 1918 году.
Из воспоминаний Е.А. Мещерской: Первые дни Октябрьской революции. Первые залпы на улицах. Первые расстрелы. Обыски. Аресты. Разлука с братом и Алеком… Это был губительный, опустошающий смерч; но ведь он уже пронесся, мы с мамой точно чудом уцелевшие после кораблекрушения.
И вот мы опять в Петровском, на родной земле, под родным кровом, среди родных вещей. Отношение крестьян согрело нас и вселило в нас надежду на лучшее будущее.
Мы жили сегодняшним днем, как легкомысленные мотыльки, не ведая того, что нам уже подписана гражданская смерть и что идет физическое истребление людей нашего класса.
После многочисленных допросов в ЧК, обысков и изъятия ценного имущества Елена Прокофьевна была выселена из флигеля своей усадьбы, скиталась по знакомым в Москве,
пыталась заработать на хлеб любой работой и в конце жизни попала в дом престарелых, где и скончалась.
За неподобающее происхождение Екатерине Александровне пришлось заплатить сполна. Голодная и полулегальная жизнь во флигеле своего имения на правах приживалки, скитания, лишение права работать и иметь паспорт, неудачные замужества, тринадцать арестов и допросов, последний в 1953 году.
Про жизнь в Петровском она успела обстоятельно описать в своих стихах и мемуарах.
О ты, свидетель стольких поколений,
Архитектуры редкий образец!
Ты, Зодчего бессмертного творенье,
Что сделали с тобой? О, наш дворец?..
Вид разрушенья страшен и печален...
Вот эти камни звали мы дворцом?
Е. Мещерская
Княжна Екатерина Александровна Мещерская остаток жизни прожила в СССР.
Ей удалось уцелеть во времена сталинских репрессий. Этим она обязана дружбе с бывшим кавалергардом, графом, а при СССР – дипломатом, генерал-лейтенантом Алексеем Алексеевичем Игнатьевым, и его другом по Пажескому корпусу Сергеем Владимировичем Симанским, позже известным как Патриарх Всея Руси Алексий I.
Граф Алексей Алексеевич Игнатьев доводился князю А.В. Мещерскому двоюродным внуком, был сыном дочери брата А.В. Мещерского. А.А. Игнатьев вернулся из-за границы в Советский Союз в 1937 году и дослужился до звания генерал-лейтенанта.
Советую прочесть мемуары княжны Мещерской: "Конец Шахерезады", "Змея", "Рублёво",
"История одной картины", "Однажды", которые входят в её книгу "Жизнь некрасивой женщины".
Ещё один интересный факт взятый из книги Феликса Медведева.
Екатерина Александровна сохранила раритетные серьги, уникальную реликвию семьи Мещерских. Бриллиантовые серьги с кровавыми рубинами передала им бездетная родственница, которой они достались от матери Натали Пушкиной, чтобы великий зять — карточный игрок, не отдал их за счёт долгов.
Серьги были с дурной славой — они уничтожали свою владелицу, носить их было нельзя...
Старенькая Екатерина Александровна хотела их продать и обеспечить себе достойные похороны.
Это было не просто, и тогда она обратилась с письмом к Раисе Максимовне Горбачёвой, которая в то время была Первой леди Советского Союза.
Серьги, действительно, оказались роковыми.
По непроверенным мною данным, сейчас серьги Натали Пушкиной хранятся в литературном музее, под пуленепробиваемым стеклом и не смогут уже никому навредить.
В советское время усадьба Мещерских, отданная под санаторий и больницу, пришла в полный упадок, хотя флигеля ещё сохраняли очень приличный внешний вид.
Их отдали под жильё. В одном из них до сих пор живут люди, в другом организовано почтовое отделение.
Потомок одной из ветвей последних владельцев — Владимир Мещерский, в 1990-е годы занял пустующий флигель, пытался создать музейную экспозицию своего древнего рода и краеведческий музей. Власти не раз изгоняли его с самовольно занятой территории, но он опять возвращался...
Продолжение следует.
Свежие комментарии